Съёмки не на жизнь, а насмерть

Окончив работу над фильмом «Лорд Дракон», сценарист Эдвард Танг, мой старый товарищ, с которым я сотрудничаю до сих пор, стал черпать вдохновение в Голливуде. Главным откровением для него стал тогда фильм Стивена Спилберга об Индиане Джонсе «В поисках утраченного ковчега». Он тоже захотел сделать динамичную приключенческую картину, насыщенную погонями и сложными трюками. В итоге мы с ним занялись фильмом «Проект истребления пиратов». Тогда же я решил попробовать коллективное творчество при создании сценария — это тот способ работы, который сейчас используется в Голливуде.

Действие картины происходит в начале ХХ века. Шайка пиратов уничтожает королевскую морскую эскадру Гонконга, я играл сержанта морской полиции Ма Жулуна, которому приходится переквалифицироваться в офицера сухопутной полиции. Несмотря ни на что, Ма не оставляет попыток напасть на след пиратов. В конце концов он их истребляет всех до единого. Помимо сержанта Ма в фильме есть ещё двое главных персонажей: один — образцовый офицер полиции, другой — местный бездельник и мошенник. Их присутствие вносит в напряжённый сюжет изрядную порцию юмора. Уже на стадии обсуждения сценария мы прекрасно понимали, что только два человека способны идеально сыграть этих персонажей: это мои братья по школе Саммо Хунг и Юань Бяо. Дело не только в том, что мы все трое уже имели внушительный опыт работы на съёмочных площадках и в совершенстве освоили технику акробатических трюков, но скорее даже в том, что мы друг друга очень хорошо знали. Нам достаточно было одного мимолётного взгляда или едва заметного движения, чтобы угадать мысли друг друга, а такое молчаливое взаимопонимание — один из залогов успеха при съёмках фильма в жанре экшн. А мы с ребятами так дружны, что даже душ принимали в одной кабинке.

Важнейшая серия эпизодов в фильме — когда я убегаю по улице от погони, взбираюсь на флагшток и прыгаю с него на башню, а затем, повиснув на стрелках башенных часов, срываюсь вниз. Перед съёмками мы много размышляли над этими эпизодами, обсуждали их и сошлись на мнении, что единственный способ их сделать качественно — это использовать реальных актёров, никаких дублёров. Разумеется, я должен был всё делать сам.

Постановщики трюков стали думать, как можно увеличить силу сопротивления и снизить скорость моего падения с башни, чтобы я не расшибся насмерть. В фильме прекрасно видно, что на моём пути было всего лишь два навеса, тогда как высота, с которой я падал, составляла 15 метров.

После того, как план съёмок был утверждён, Юань Бяо нерешительно спросил меня: «Ты уверен?» Я не колеблясь ответил: «Ничего, мы сначала поэкспериментируем».

Мы взяли мешок, наполнили его песком так, чтобы он был одного со мной веса, и сбросили с башни. Прорвав оба навеса, мешок грохнулся на землю и тут же лопнул, а песок разлетелся по всей площадке. Я был ошарашен, но продолжал стоять на своём: «Одна проверка ещё ничего не доказывает, давайте натянем навесы потуже и попробуем ещё раз». Второму мешку повезло больше: приземлившись, он остался цел и невредим.

В то время в Гонконге, если съёмка велась не в павильоне, то снимали прямо на улицах, причиняя много неудобств окружающим. А работаю я очень тщательно и потому медленно, так что, расставив декорации в одном месте, мы могли там «застрять» как минимум на несколько месяцев. Этот эпизод мы снимали на автостоянке, тем самым лишив многих людей возможности парковать здесь машины. Им приходилось парковаться где-то вдалеке, а потом идти пешком. С общественным транспортом там дела обстояли неважно. К счастью, все относились к нам терпеливо и с пониманием, никто не жаловался, но, с другой стороны, из-за этого наша съёмочная площадка всегда была окружена толпами зевак, которые приходили поглазеть, чем мы занимаемся. Когда мы готовились к съёмкам данного эпизода, весть о том, что я сам, без дублёров, буду прыгать с башенных часов, каким-то образом просочилась наружу. Каждый день все служащие из окрестных офисов, торговцы, прохожие сбегались посмотреть на съёмочный процесс. Особенно много народу было в обеденное время, все с пиалами приходили к нам, ели и задрав голову смотрели на башню.

А я постою-постою наверху и говорю неспеша: «Сегодня прыгать не буду». И все разочарованно расходились. На самом деле, хотя мы и испробовали это всё на мешках, я перед прыжком чувствовал себя очень напряжённо. Каждый день, глядя с башни вниз, я прокручивал в уме процесс падения: высота очень большая, а тормозить меня будут только эти два ничтожных навеса, как же мне лучше приземлиться? Если буду падать с уклоном вперёд, сломаю себе шею, отклонюсь назад — переломаю себе ноги. Как лучше сделать? Каждый раз я старался себя подбодрить, собраться с духом и прыгнуть, но как только я становился на край и вспоминал тот лопнувший мешок, я невольно пятился назад.

Когда мы в первый раз пытались снять эту сцену, я взобрался на башню, мои каскадёры осторожно помогли мне выбраться через окно, и я раскачиваясь повис на стрелке часов. Однако ещё до того, как начала работать камера, мне вдруг стало очень больно: я ощутил свой вес, держась только руками за эту металлическую стрелку. Я закричал, стал звать на помощь ребят, и они втянули меня обратно в башню.

Потом мы попробовали ещё раз. Едва повиснув на стрелке, я снова позвал на помощь, и мне помогли забраться внутрь. Надо сказать, что именно в тот день к нам на съёмочную площадку лично приехали Рэймонд Чоу и Леонард Хо. Они забрались наверх и убедились, насколько это страшно и опасно. Они похлопали меня по плечу: «Если не хочешь прыгать — не прыгай, лучше используйте дублёров». Я ответил: «Дублёры — тоже люди и им будет так же страшно. Не волнуйстесь, я сам всё сделаю».

Так продолжалось шесть дней, каждый день я находил новый предлог, чтобы отложить прыжок: сегодня свет не так падает, завтра небо слишком синее, послезавтра слишком пасмурно... Режиссёром там был я, и всем приходилось соглашаться со мной. Как страшно-то, что же делать? Пойду-ка поем сначала. Так за шесть дней мы не сняли ни одного кадра, вся съёмочная группа ждала меня. На седьмой день светило яркое солнце, освещение было что надо. Я снова забрался наверх и в тот самый момент, когда я опять начал колебаться, внизу мимо проходил Саммо Хунг. Увидев, что я опять не решаюсь прыгнуть, он не выдержал и как заорёт: «Да сколько мы тебя ещё ждать должны?! Мне машину припарковать некуда, приходится каждый день пешком приходить! Ты будешь снимать фильм, в конце-то концов?!» Как только он на меня накричал, пришло то самое чувство, и я сказал: «Побудь режиссёром и помоги мне снять этот эпизод». «Хорошо, так и сделаю!» - ответил Саммо Хунг, схватил камеру и заорал: «Приготовились!»

В то время кино снималось на плёнку, которая, к тому же, была не такая длинная, как сейчас, она очень быстро заканчивалась, поэтому была на вес золота. Камеру нужно было включить уже после того, как я повисну, иначе плёнки могло не хватить до конца. Я сказал своим ребятам отойти от меня, чтобы мне больше неоткуда было ждать помощи, как обычно бывало: «Ой нет-нет, втащите меня обратно». Я решил в этот раз остаться там один и висеть на стрелке до тех пор, пока силы меня окончательно не покинут. Когда четыре камеры были включены, Саммо Хунг обратился ко мне: «Ты готов? Мы все готовы, только тебя ждём!» Ощутив, как кровь хлынула в голову, я схватился за стрелку, выпрыгнул и повис. Снизу раздалось «Камера, мотор!». Руки начали болеть, и я почувствовал, что у меня больше нет сил держаться, тогда я расслабил руки и скользнул вниз. Тут же сказал себе: «Всё, хватит». И перешёл в свободное падение.

Когда я долетел до первого навеса, он тут же подо мной треснул, я налетел на второй навес и - «БАМ!» - шлёпнулся на землю. Я не успел сгруппироваться, чтобы смягчить падение. Если вы пересмотрите тот эпизод, вы увидите, что я до последнего держусь за стрелку и отпускаю руки только тогда, когда уже не могу держаться. Это не актёрская игра, всё так и было на самом деле.

При падении я повредил шею, но не умер. Приложили туда лёд, а через некоторое время я сказал, чтобы все приготовились снимать ещё один дубль. «Что?! Ты свихнулся!» Саммо Хунг и Юань Бяо решили, что я сошёл с ума. Я объяснил, что этот момент получился всего 4 секунды длиной, и силу удара об землю недостаточно хорошо видно. Я хочу, чтобы этот кадр был продолжительностью 10 секунд, так мы сможем показать его с нескольких ракурсов. Им неохота было со мной препираться, и мы начали готовиться к повторному дублю.

В этот раз, как только я упал на землю, у меня в голове помутилось. Видимо, сказалось то, что я получил повторную травму, да ещё через такой короткий промежуток времени. Похоже, я действительно спятил. Юань Бяо тоже участвовал в этом эпизоде, он подбежал ко мне и, поднимая меня, прошептал: «Быстрее вставай и произноси свою реплику, а то получится, что зря падал!» Сам не знаю, как мне удалось подняться, я произнёс что-то нечленораздельное, и Юань Бяо вместе с ещё несколькими актёрами практически волоком утащили меня. Мы наконец закончили съёмки этого эпизода.

Перед выпуском в прокат фильм переименовали в «Проект А». Он имел огромный успех у зрителей, а наши с братьями смелые эксперименты на съёмочной площадке открыли новые горизонты в развитии кунг-фу боевиков. Для меня же лично этот фильм, увидевший свет в 1983 году, стал самой важной вехой в кинокарьере, так как именно в нём я исполнил смертельно опасные трюки без дублёра. С тех пор я уже несколько десятков лет своими фильмами приношу зрителям чувство лёгкости и беззаботности и одновременно заставляю их волноваться и тревожиться, проделывая опаснейшие трюки.

----------------

Данная книга опубликована в электронном виде на нашем сайте только для личного некоммерческого ознакомления.

Дата и время публикации: 09/05/2015 12:00:00